Вчера в Дрездене была ночь музеев, то есть ночь, когда в городе были открыты все музеи. Нам очень повезло – в этот день Германия играла последний матч в чемпионате мира, поэтому с 18 часов – когда музеи открылись для ночного приема гостей – посетителей было совсем немного.

Сначала мы пошли в Галерею Старых мастеров…

… где нас ждал неприятный сюрприз: фотографирование в галерее находится под строгим запретом. Нам крупно повезло, что в наш последний визит два года назад еще можно было фотографировать и мы – пусть не очень успешно из-за освещения, – но засняли большую часть коллекции. Теперь охранники следят, чтобы даже на мобильный телефон ничего не было снято. В галерее открылся большой зал Лукаса Кранаха Старшего и Тициана (в наш последний визит там была реставрация) – любая попытка навести мобильник на картину встречалась охранниками твердо – «нельзя».

Зато мы выиграли два билета на бесплатное посещение Исторических Зеленых Сводов, музея, куда мы даже не планировали попасть – потому что билеты довольно дороги, да еще и запускают внутрь ограниченное количество посетителей, потому что экспонаты стоят открытыми.

Осмотрев галерею Старых мастеров за три часа, мы двинулись в сторону Замка, где, собственно, и находятся оба музея – Исторические Зеленые Своды и Новые Зеленые Своды.

Исторические Зеленые своды – это сокровищница династии Веттинов (напомню, к ней принадлежал курфюрст Август Сильный). Зелеными эти своды называли потому, что стены (теперь закрытые зеркалами) были малахитово-зеленого цвета. Кстати, если будете в этом музее, обязательно обратите внимания на зеркала, которые завешивают и стены, и частично колонны. Они – ручной работы, сделаны современным немецким мастером-зеркальщиком, который использовал старинную венецианскую технологию. Зеркала эти уникальны тем, что они идеально ровные, совершенно без искажений. Часть зеркал еще будет заменена, но большая часть стен музея уже получила новые, идеально ровные, гладкие зеркала, которые не искажают предметы. Очень интересно было глянуть на свое отражение – ведь большинство современных зеркал сделаны грубо и их поверхность так или иначе искажает лица и предметы.

Кстати, Зеленые Своды не всегда были музеем, сначала они были просто камерой, где хранились сокровища, потому что именно там они были бы спасены от пожаров. Расчет был верным – именно из-за выбора помещения сокровищница до сих пор цела. Август Сильный решил преобразовать камеры и сделать из них выставочный зал, куда могли бы приходить люди и любоваться сокровищами. Перестройка помещения была поручена атору Цвингера Маттиасу Пеппельману, а внутреннее оформление было поручено Раймонду Леплату (Raymond Leplat). В этом облике Грюнес Гевёльбе сохранился вплоть до XX в. Тем самым музей может претендовать на звание самого древнего музея мира, впрочем, это звание носит Британский музей и просто так он его не отдаст

И вновь нацисты сделали хоть какое-то доброе дело для города – в начале войны они свезли все сокровища в крепость Кёнигштайн – и таким образом, совершенно, до пыли разрушенный музей не потерял свою коллекцию. В конце Второй мировой войны коллекция была отправлена в СССР и в 1958 году решением правительства была возвращена в Дрезден. По пути коллекцию существенно проредили (что греха таить), но усилиями тех, кто боролся с мародерством, экспонаты были собраны буквально по всему миру – частично путем юридических разбирательств, частично – путем малого насилия, когда укравшего просто заставляли отдать награбленное.

На самом деле музей содержит около 4000 экспонатов, но из-за ограниченности территории выставлены только самые известные.

Что могу сказать…

Мы – деградируем. Это главное впечатление от посещения музея. Потому что полет человеческой фантазии, тонкость и чистоту работы просто невозможно встретить в наши дни. Я даже не знала, что так возможно – все эти ювелирные дома с громкими именами, задирающие несметные суммы за свои работы, не сгодились бы в подмастерья тем, кто творил в то время – с учетом тогдашнего развития технологий. Эти люди – великие художники, а в наше время – подмастерья называют себя таковыми, не годясь даже в сравнение с младшими помощниками тогдашних ювелиров.

Вот один из экземпляров коллекции «Мавр с друзой изумрудов», сразу говорю, что достать хорошие фотографии музея очень сложно, но еще сложнее передать реальные цвета экспонатов. Все, даже самые качественные фото и репродукции являют собой примерно десятипроцентную копию того, что видит человеческих глаз. Мавр – не исключение, он светится, изумруды сияют, цвета великолепны, черное дерево, драгоценности, которые, ловя свет ламп, преломляют его на тысячи разноцветных искр.

Купальня Дианы

А теперь давайте просто посмотрим на экспонаты, я попытаюсь подогнать цвета к оригинальным в фотошопе, но сразу оговариваюсь, что не смогу сделать это так, чтобы приблизить цвета к тем, которые увидит человеческий глаз. Цвет слоновой кости, наверное, может правильно передать только человеческая память. Она нежно-кремовая, слегка светящаяся изнутри. Так что фото снова не передаст прелести работ. Но ее тонкость можно увидеть.

Лохань и рукомой для розовой воды. Оправа сделана в Нюрнберге. 1530—1540 гг. Перламутровая мозаика, золоченое серебро.

Лохань и рукомои из лиможской эмали. Лимож. Конец XVI в. Медь, покрытая эмалью

Голгофа Мастер Элиас Ленкер. Нюрнберг. 1577 г. Золоченое серебро, дерево, перламутровые раковины, жемчужины неправильной формы, изумруды, бирюза, гранаты.

Обратная сторона зеркала Около 1670 г.

Сосуды из горного хрусталя Милан. Около 1580 г. Золото, изумруды, рубины, эмаль. Бутыль сделана в мастерской Сарачи

Кубок из раковины Первая половина XVII в. Часть оправы мастера И. X. Кёлера.

Предметы, выточенные из слоновой кости Дрезден. Конец XVI в

Фигуры, изображающие осень и весну Скульптор Балтазар Пермозер

Алмазы. Шпага, звезда к польскому ордену Белого орла, орден Золотого руна с бразильскими топазами (работы А. И. Паллара до 1756 г.)

Рубины. Орден и звезда к польскому ордену Белого орла, табакерка (работы А. Гуэра,-Париж, около 1730 г.)

Изумруды. Охотничий нож (работы И. М. Динглингера, первое десятилетие XVIII в.), польский орден Белого орла, украшение для шляпы, пряжка, шпага

Алмазы. Шпага, аграф для шляпы, аксельбант с саксонским Белым бриллиантом весом 484/в карата. Эгрет с Зеленым бриллиантом весом 41 карат.

Хочу сказать вот что: эти фотографии вообще ничего не говорят о том, какой красоты эти камни. Даже мистер Адамс, никогда не отличающийся сорочьей страстью ко всему блестящему, пару раз вернулся к витринам с этими гарнитурами. Потому что блеск этих камней не способна передать никакая камера и никакакая фотография, их нужно видеть самим. Любое движение тела сопровождается всполохами, которые взрываются где-то в мозгу, искры всех цветов радуги сотнями играют под мягким светом ламп. Рядом с бриллиантовым гарнитуром лежит женское двухрядное колье, где КАЖДЫЙ бриллиант – размером с голубиное яйцо; идеальной чистоты и огранки камни пылают так, что на колье иногда больно смотреть. Пожалуй, эта ювелирная красота и явилась для меня финальной точкой, которая отключила вербализацию.

Музей со стеклянными стенами, с двоящимимя и троящимися работами великих мастеров прошлого оставляет незабываемое впечатление. О котором ничего не скажут слова ровно до тех пор, пока вы не окажетесь сам сами – чтобы так же точно потерять дар речи и не суметь рассказать об увиденном.

Кстати, экспонаты стоят открытыми, но меры безопасности в музее – великолепные. Во-первых, в камеру хранения сдается все, включая дамские клатчи. Во-вторых, запускают и выпускают из кунсткамеры через особые шлюзы, где первая дверь не откроется до тех пор, пока не закрылась вторая. В шлюз можно войти только вдвоем – или с маленьким ребенком, который еще сможет поместиться в шлюзе. Ребенок постарше уже затруднит пребывание там – слишком мало места. В-третьих, если вы протянете руку, включится система безопасности (в полу полно специально вырезанных щелей, из которых дует ветерок для создания микроклимата, ну и дополнительно там встроена система предупреждения воровства. В музее полно охраны, а еще на барочных люстрах висят камеры слежения размером с карандаш. Их почти не видно, но вас они точно видят. Экспонаты отделены от зрителей лишь стеклянной стеной примерно метр с лишним высотой, особо драгоценные вещи хранятся под стеклом, но такой исключительной чистоты, что на нем то и дело видны следы стуканья лбом. Так что будьте осторожны и не ударьтесь, пытаясь рассмотреть работу мастеров-ювелиров.

Охранники в музее исключительно доброжелательные, на любой вопрос они отвечают со удовольствием, тем более, что иногда смотришь – и просто не знаешь, из чего сделана та или иная вещица.

А еще удивили размеры колец. Они то огромные, иногда кажется, что их носили не на руках, а на больших пальцах ног; то совсем узенькие, крохотные, такое впечатление, что их делали на детскую руку. Неужели же у дам были такие узкие пальцы?

Вот такое посещение у нас вышло в Ночь Музеев.

http://adamses.wordpress.com/2010/07/11